как-то ниочемно-настроенчески. Хотелось кого-нить убить, выбрал между Ишваром и ядерным взрывом, выбрал последний
Ороро, Зое. Хороший мутант - мертвый мутант. Хорошего мутанта радиацией не испортишь
нее читать дальшеСолнце растаяло.
- Мама…
Выжгло глаза небу ядерное едкое облако, упало на грудь земли обманчивым дождем.
- Мама, ты слышишь меня?
Истово, с ненавистью разбитого сердца терзали капли живую траву, и та скрючивалась серыми, черными червями, вбитыми в отравленную уже плоть земли. Дождь лил отчаянно, плакали слепые белые глаза неба.
- Мамочка, ответь…
Капли падали на плотный прозрачный купол поля-убежища и стекали, бессильные, злые. Майра, стоя на коленях, запрокинув голову, держала над ними спасительную полусферу, непроницаемую ни для альфа-, ни для гамма-излучения. Ни для дождя.
- А мы с тобой не поговорили. Мамочка, давай поговорим, слышишь меня?
Слышит – не слышит, утонула в себе, забытая, забывшая, расколотая самой собой, излитая на землю ядовитым дождем. Чуть плющатся о стенку купола подушечки коричневых пальцев. Чуть блестят на скулах и щеках дорожки слез.
Мышцы у нее железные. Даже через платье понятно. Нервы у нее железные. А сердце слабое.
- Мама, я тут. Ты приходи. Приходи ко мне. Давай, я поведу тебя? Возьми меня за руку, мама!!
Зойка падает лицом на ее немного согнутое колено, и трясется в сухой беззвучной истерике. Здесь, под волшебной полусферой, не слышно плача небес – ничего не слышно, здесь вакуум.
Вакуум жизни. Вакуум звука.
- Мама… вернись. Пожалуйста. Я так прошу тебя. Вернись.
Ее рука соскальзывает со стекла, падает. Зойка хватает ее, жадно, будто от этого что-то зависит – знает, что зависит все. Теребит пальцы, трет и мнет ладонь, смотрит снизу вверх полными слез ярко-зелеными глазами.
- Мама
Ороро медленно, как оживающая статуя, отталкивается от стенки купола, поворачивается всем телом. Отнимает руку. Опускается рядом с дочерью, еще безглазая, еще – холодный отравленный камень.
- Зое.
Зойка хватает ее руки, тискает их, забывая дышать и всхлипывая через раз.
- Зое, - повторят Ороро, и голос ее уже похож на человеческий. – Где твой брат?
Рыжая кивает, мотает головой, прижимает к губам руки матери.
Снаружи закручивается плотный колодец пыли и облаков, который должен помешать распространению зараженных облачных масс. А дождь иссякает.
- Он.. он там, на севере. С ним все хорошо. Сейчас все закончится, и мы ему позвоним. Да? Да, мамочка?
Да. На этот раз.
как-то ниочемно-настроенчески. Хотелось кого-нить убить, выбрал между Ишваром и ядерным взрывом, выбрал последний
Ороро, Зое. Хороший мутант - мертвый мутант. Хорошего мутанта радиацией не испортишь
нее читать дальше
Ороро, Зое. Хороший мутант - мертвый мутант. Хорошего мутанта радиацией не испортишь
нее читать дальше